Для родителей

ВОСПИТЫВАЕМ ВМЕСТЕ
НЕВОЗМОЖНО сделать хлопОк одной рукой.
Учитель - это только одна ладошка. И какой бы сильной, творческой и мудрой она не была, без второй ладошки (а она в Вашем лице, дорогие родители) учитель бессилен.

Поэтому любая Ваша помощь - это добрый знак, что ВСЕ У НАС ПОЛУЧИТСЯ, дорогие мои родители.
Давайте воспитывать НАШИХ детей ВМЕСТЕ!





  СОВЕТЫ РОДИТЕЛЯМ

Если ребенка дразнят в школе

29 Ноября, 10:49 \

Как быть, если вашего ребенка дразнят одноклассники, если из-за насмешек он не хочет ходить в школу?

Психологи советуют родителям не вмешиваться, по крайней мере, открыто в конфликт детей. Ваше вмешательство не заставит других детей по-иному относиться к ребенку.
Одноклассники не перестанут дразнить, они не поймут, что причиняют кому-то боль. Напротив, вполне вероятно, заступничество старших окончательно восстановит одноклассников против вашего ребенка. Играть с ним на равных, принимать в свою компанию его не станут - он "ябеда", не смог справиться сам, а привел родителей.
Таким образом, стремление лично разобраться с обидчиками либо требование, чтобы учительница своей властью "прекратила эти издевательства" приведет, скорее всего, к изоляции ребенка в кругу сверстников. Кроме того, малыш сделает еще один вывод: он не в состоянии справиться с трудностями сам, ему требуется помощь взрослых. Это лишит его самоуважения и уверенности в собственных силах. И, как ни парадоксально, помешает ему уважать собственных родителей. Ведь ребенок обратился к ним за помощью, а их вмешательство только ухудшило его положение.
Каким же образом помочь своему ребенку, попавшему в столь нелегкую ситуацию?
Некоторые родители советуют детям разобраться с обидчиками наиболее действенными методами. В большинстве случаев такие советы сводятся к одному: выяснить отношения напрямую, открыто спросив, что не устраивает насмешников. Зачастую эти выяснения немедленно переходят в драку, в которой не всегда побеждает тот, кто прав.
Справедливости ради нужно сказать, что подобная тактика иногда приводит к положительным результатам. Участие в драке, даже в том случае, если победа не была абсолютной, достаточно часто помогает ребенку самоутвердиться. Но увлекаться этим не стоит.
Английский психолог Дорис Бретт, практикующий врач, опытный специалист по вопросам детской психологии, считает, что не стоит позволять ребенку утверждаться в мысли, что любую проблему можно решить кулаками. Напротив, нелишне будет показать, что можно выйти с честью из создавшегося положения иными путями, и дать понять ребенку, что ему это вполне по силам.
Для этого ребенку понадобится помощь родителей, которые должны убедить его в том, что неприятности не у того, кого дразнят, а у того, кто это делает. Ребенку следует дать понять, что полностью счастливый и довольный собой, своей внешностью, своим характером и уверенный в себе человек не станет обращать внимания на недостатки других, даже если эти недостатки реальные.
Существует вполне действенный способ справиться с обидчиками: не показывать, как эти "дразнилки" тебя обижают, не давать понять, что ты принимаешь их близко к сердцу.
Доктор Бретт предлагает повести разговор примерно по такой схеме:
"Ты жалуешься, что Ира тебя все время дразнит, а другие девочки подхватывают ее слова? Я понимаю, что это ужасно неприятно. До такой степени, что хочется заплакать. Но ведь слезами проблему не решишь. Скажи, ты плакала в школе? До слез дело не доходило, но ты расстраивалась, и девочки это видели? И что, после этого они сразу переставали тебя дразнить? Начинали относиться к тебе лучше? Нет, все было совсем наоборот.
Так давай подумаем, как же нам быть? Я, конечно, могу поговорить с ними. Но мне кажется, что как только я уйду, и ты останешься одна, все начнется снова. Как ты считаешь?
Может быть, поступим по-другому: ты, как это ни трудно, сделаешь вид, что тебя очень смешат их слова. Да, это нелегко. Но подумай, чего добивается Ира с подружками? Сделать так, чтобы ты расстроилась. И до сих пор так и случалось.
А ты попробуй поступить иначе. Улыбнись. Подумай, девочки тратят столько сил и времени, чтобы ты загрустила. Ведь это действительно смешно и глупо.
А как ты полагаешь, почему Ире так хочется обратить внимание других ребят на твои недостатки? Наверное, она не очень уверена в себе, иначе бы она так не поступала. Если ты засмеешься, то тем самым покажешь, что все ее слова - просто глупости, а она ведет себя не слишком умно. И другие это вскоре поймут. А еще они поймут: если тебя смешат эти слова, значит, все "дразнилки" не про тебя, и смеяться над тобой станет совсем неинтересно".
Как отмечает доктор Бретт, практика показывает: убедить ребенка в том, что подобное поведение - действительно реальный выход из положения, бывает нелегко. И здесь, как всегда, поможет наглядный пример. Расскажите ребенку, как в подобной ситуации в свое время оказались вы или кто-то из ваших знакомых или родственников.
Большое впечатление произведет также имя известного актера, спортсмена или просто знакомого человека, которому удалось справиться с аналогичной ситуацией благодаря такому простому, но действенному способу.
Необходимо попытаться убедить ребенка в том, что действовать ему надо самому. "Ведь мама с папой не всегда будут рядом с тобой. Значит, нужно учиться защищать себя самостоятельно".
Что же касается вопроса перевода в другую школу ребенка, которого дразнят одноклассники, то на него невозможно дать однозначный ответ. Все зависит от конкретной ситуации.
Подавляющее большинство психологов советует постараться разобрать возникший конфликт на месте, независимо от того, переводите вы ребенка в другую школу или оставляете в прежней. Иначе уже в новом коллективе вполне может возникнуть рецидив такой же конфликтной ситуации.
Ведь ребенок просто сбежал "с поля боя". И такая унизительная для него ситуация (оказался в проигрыше, даже не попытавшись победить) непременно даст о себе знать и на новом месте. Пусть школа другая, но груз проблем родители перенесли вместе с сыном или дочерью в этот коллектив. И если ситуация в новой школе повторится, ребенок, вместо того чтобы отстаивать свою позицию, снова захочет просто избежать дальнейших неприятностей и оставить все сложности позади, переложив груз на плечи родителей.
Перед тем как малыш пойдет в новый класс, рекомендуется поговорить с ним, проанализировать причины возникшего конфликта и вместе обсудить, как нужно поступать, чтобы не допустить повторения неприятностей на новом месте.
Нередко случается, что сложившаяся репутация "плаксы", "тихони", "задаваки" не позволяет ребенку наладить отношения с одноклассниками, даже если он, по совету родителей, меняет свое поведение.
Изменить поведение без подготовки крайне тяжело даже взрослому, старые привычки нередко берут верх, и это в порядке вещей. Объясните ребенку, что это вполне естественно, ведь он не робот. Пусть ребенок остается самим собой, но постарается быть более самокритичным, следит за своим поведением и не повторяет прежних ошибок.

Информация к размышлению!

ПРОБЛЕМЫ В ШКОЛЕ

Начиная с 1-го класса гипердинамические расстройства у ребенка выражаются в двигательной расторможенности, суетливости, невнимательности и отсутствии упорства при выполнении задач. При этом нередко наблюдается повышенный фон настроения с переоценкой собственных возможностей, озорством и бесстрашием, недостаточная настойчивость в деятельности, особенно требующей активного внимания, тенденция переходить от одного занятия к другому, не завершая ни одного из них, плохо организованная и слаборегулируемая активность.

Гиперактивные дети часто безрассудны и импульсивны, склонны попадать в несчастные случаи и получать дисциплинарные взыскания из-за нарушений правил поведения. У них обычно нарушены взаимоотношения со взрослыми в связи с отсутствием осторожности и сдержанности, занижено чувство собственного достоинства. Такие дети нетерпеливы, не умеют ждать, не могут усидеть во время урока, находятся в постоянном нецеленаправленном движении, встают из-за парты, бегают, прыгают, при необходимости сидеть на месте постоянно двигают ногами и руками. Они, как правило, болтливы, шумливы, часто благодушны, постоянно улыбаются, смеются. Этим детям необходима постоянная смена деятельности, новые впечатления. Последовательно и целенаправленно заниматься одним делом гиперактивный ребенок может только после значительной физической нагрузки; при этом такие дети сами говорят, что им «необходимо разрядиться», «сбросить энергию».

К первому классу у ребенка складываются основные личностные характеристики. Потребности, интересы и мотивы обусловливают поведение, целенаправленную деятельность и поступки ребенка.

Раньше считали, что причиной этой проблемы является минимальное мозговое повреждение. Однако со временем был введен термин СДВ – синдром дефицита внимания, - для детей, страдающих дефицитом внимания. Дети, которые вдобавок к этому еще и гиперактивны, получают диагноз СДВГ – синдром дефицита внимания с гиперактивностью.

1.     Портрет ребенка с СДВГ

Проявления СДВГ беспокоят родителей с первых дней жизни ребенка: дети часто имеют повышенный мышечный тонус, чрезмерно чувствительны ко всем внешним раздражителям (свету, шуму, духоте, температуре и т.п.), плохо спят, во время бодрствования подвижны, возбуждены.

В 3-4 года отчетливой становится неспособность ребенка сосредоточенно заниматься чем-либо: он не может спокойно дослушать сказку, играть в игры, требующие даже минимального уровня произвольности деятельности.

Ребенок с СДВГ любопытен, но не любознателен. Он на все смотрит, все слушает, трогает, пробует, но беспорядочные сенсорные и моторные акты не складываются в необходимый опыт. Его знания, рассуждения, умозаключения очень поверхностны, поскольку основополагающее детское `почему?` удовлетворяется первыми словами без попыток постижения сути. В результате ориентация сводится к поверхностным представлениям о предметах и явлениях, к упрощенному пониманию социальных и межличностных отношений.

Ребенок с СДВГ всегда выбирает самые шумные игры. Он не может усидеть на месте даже во время приема пищи. Его руки постоянно в движении: что-то мнут, рвут, ломают, вертят пуговицы, отковыривают краску на стене. На нем `горит` одежда и обувь. Он все теряет. Действует, не задумываясь о последствиях. Часто проявляет агрессивность. Плохого не замечает. Не помнит обиды, и хотя поминутно ссорится со сверстниками, тут же мирится с ними. От избытка чувств не говорит, а кричит. Это самый шумный ребенок в коллективе.

Пожалуй, никакое другое нарушение при СДВГ не вызывает так много нареканий со стороны родителей, воспитателей, родителей, как вопиющая расторможенность и отвлекаемость. Такому ребенку более всех грозит неприятие, так как он способен вывести из себя даже самых спокойных взрослых. Никого столько не укоряют, не наказывают, не одергивают, сколько его. В результате ребенок ожесточен и часто становится лидером в группе детей и подростков с демонстративно отклоняющимся поведением.

2.     Основные проявления СДВГ

По международной классификации выделяют три формы СДВГ.

В первой форме гиперактивность сочетается с нарушениями внимания. СДВГ.

Во второй форме преобладают нарушения внимания (однако нарушения внимания, как правило, имеют место и у детей с неврозами и невротическими состояниями; в этом состоит трудность диагностики).

Дефицит внимания в чистом виде . СДВ – синдром дефицита внимания.

Этот тип расстройства труднее выявить и диагностировать. Это дети-"мечтатели". Они как будто слушают, но на самом деле думают о чем-то другом, легко отвлекаются. Они спокойны, не особо подвижны, и учитель не обращает на них внимания. Родители тоже не всегда понимают, почему у тихого спокойного ребенка есть проблемы в учебе, и считают причиной лень.

Во многих случаях это расстройство связано с наследственными факторами и больше распространено среди детей, у которых один из родителей также страдает СДВГ.

В третьей форме преобладает гиперактивность.

СДВГ относят к группе минимальных мозговых дисфункций (ММД). Симптоматика СДВГ почти всегда проявляется до 7 лет, обычно в 4 года. Средний возраст при обращении к специалистам - 7-8 лет, когда школьная неуспешность вследствие указанных причин становится очевидной.

СДВГ практически не выявляется при обычном неврологическом обследовании. Только при проведении электроэнцефалограммы становится возможным обнаружить очаги патологической активности в коре головного мозга.

3.     Диагностические критерии СДВГ

Поводом для обращения к специалистам могут быть приведенные ниже проявления. Детям дошкольного возраста диагноз СДВГ при первом обращении специалисты обычно не ставят, а наблюдают за ребенком несколько месяцев, в течение которых симптомы должны сохраняться. Это позволяет избежать диагностических ошибок.

Согласно DSM-IV, диагноз дефицита внимания может быть установлен при наличии, по крайней мере, 6 из описанных ниже симптомов. Ребенок имеет дефицит внимания, если проявляются:

1)    с трудом поддерживает внимание в работе и игре; неспособен сосредоточиться на деталях;

2)    делает ошибки по невнимательности;

3)    не слушает то, что ему говорят;

4)    не способен доводить задания до конца;

5)    низкие организаторские способности;

6)    имеет сложности в выполнении заданий, требующих длительной концентрации внимания и умственного напряжения;

7)    часто теряет вещи;

8)    часто и легко отвлекается;

9)    бывает забывчив.

Для диагностики гиперактивности необходимо наличие, по крайней мере, 5 из перечисленных ниже симптомов. Ребенок гиперактивен, если он:

1.     совершает суетливые движения руками и ногами;

2.     часто вскакивает со своего места;

3.     гиперподвижен в ситуациях, когда гиперподвижность неприемлема;

4.     не может играть в "тихие" игры;

5.     всегда находится в движении;

6.     очень много говорит.

Ребенок импульсивен (т.е. не способен остановиться и подумать, прежде чем заговорить или совершить действие), если он:

1.     отвечает на вопрос, не выслушав его;

2.     не может дождаться своей очереди;

3.     вмешивается в разговоры и игры других.

Гиперактивность и импульсивность.

1)    Ребенок суетлив, не может сидеть спокойно, бесцельно ерзает, бегает, карабкается и т.п.

2)    Вскакивает с места без разрешения.

3)    `Влезает` в разговор старших, занятия других детей.

4)    Не может играть в тихие игры, отдыхать.

5)    Выкрикивает ответ, не дослушав вопрос.

6)    Не может дождаться своей очереди.

Из перечисленных ниже признаков хотя бы четыре должны сохраняться не менее 6 мес.:

Дополнительные признаки:

       -            нарушения координации тонких движений, равновесия;

       -            эмоциональные нарушения (неуравновешенность, вспыльчивость, нетерпимость к неудачам);

       -            нарушения отношений с окружающими вследствие `плохого поведения`;

       -            нарушения сна.

4.     В чем состоит лечение? Рекомендации для родителей.

Цель лечения – научить ребенка справляться с проблемами, которые ставит перед ним его состояние, помочь ему концентрировать внимание, научить его подходящим способам учебы.

Чтобы предупредить социальную и школьную дезадаптацию, с расторможенностью ребенка необходимо как можно раньше четко разграничивать целенаправленную активность и бесцельную подвижность.

Поскольку врожденные особенности нервной системы не позволяют ребенку обуздать избыточную двигательную активность, ее надо четко направлять и организовывать с раннего возраста. Именно организация двигательной активности является фундаментом обуздания расторможенности. Вся организация деятельности гиперактивного ребенка (игровой, трудовой, учебной и т.п.) осуществляется как бы на бегу, что требует значительной самоотдачи от педагогов и родителей. Таким детям очень полезно заниматься ритмикой, хореографией, танцами. Очень полезно играть с ребенком в спортивные игры с правилами (кроме травматичных видов), поскольку они требуют достаточной организованности и подчинения точной цели. Постановка цели, действия по плану для такого ребенка буквально спасение, так как при этом происходит превращение бесцельной подвижности в целенаправленную активность. И так должно быть до тех пор, пока целенаправленная активность не станет привычкой.

Когда ребенок устал от беготни, его следует сажать с собой за стол, занимая делом в соответствии с возрастом. При этом давайте ребенку только одно задание, чтобы он смог его завершить. Поощряйте ребенка за все виды деятельности, требующие концентрации внимания. Он может строить, конструировать, лепить, рисовать и т.п. Пусть убедится, что эти занятия так же интересны, как и подвижная игра. Усидчивость постепенно станет для него привычкой. Оберегайте ребенка от утомления, поскольку оно приводит к снижению у него самоконтроля и нарастанию гиперактивности.

Следует также избегать утомления при выполнении заданий, так как при этом может усиливаться гиперактивность. "Гиперактивные" дети чрезвычайно возбудимы, поэтому необходимо исключить или ограничить их участие в мероприятиях, связанных со скоплением большого числа людей. Так как ребенок испытывает сложности в концентрации внимания, нужно давать ему только одно задание на определенный промежуток времени. Важен выбор партнеров для игр - друзья ребенка должны быть уравновешенными и спокойными.

Ребенку рекомендуется щадящий режим обучения - минимальное количество детей в классе (идеально не более 12 человек), меньшая продолжительность занятий (до 30 мин), пребывание ребенка на первой парте (контакт глаз учителя и ребенка улучшает концентрацию внимания).

Режим дня гиперактивного ребенка выстраивается таким образом, чтобы он не позволял ему слоняться без дела. Бесцельное времяпрепровождение необходимо не допускать и решительно пресекать.

Родителям следует следить за соблюдением режима дня такого ребенка (время приема пищи, выполнение домашних заданий, сон), предоставлять ему возможность расходовать избыточную энергию в физических упражнениях, длительных прогулках, беге.

Прогноз относительно благоприятен, так как у значительной части детей симптомы исчезают в подростковом возрасте. Социальная адаптация детей с синдромом дефицита внимания/гиперактивности может быть достигнута только при условии заинтересованности и сотрудничества семьи, школы и общества.

Источник: "Российский вестник перинатологии и педиатрии", №3-2000, с.39-42

Правила выполнения домашних заданий младшими школьниками

После прихода домой младший школьник, если он не остается на полный день в школе, должен съесть горячий обед и отдохнуть после занятий. Домашние задания лучше всего сделать в период 15—16 часов. Нельзя садиться за них сразу — ребенок не успеет отдохнуть. Нельзя переносить их на вечер — письмо требует аккуратности и усидчивости, уставший школьник будет допускать помарки и описки, да и сидеть над заданием намного дольше, чем в дневное время, или же делать его кое-как, торопясь лечь спать. Каждые 15 минут нужно менять позу, каждые 30 — делать маленький перерыв, физминутку, можно под музыку. Это не только укрепляет здоровье, но и восстанавливает работоспособность, помогает сбросить напряжение и отдаляет усталость. Нельзя начинать готовиться «кавалерийским наскоком» — с самых сложных предметов. Помните о периоде врабатывания! Начинать нужно с несложных и непродолжительных по времени заданий, быстрое их выполнение заставит ребенка убедиться в собственных силах и способностях. После этого нужно переходить к более, сложным, ну а последним, на спаде обшей работоспособности, сделать еще одно легкое задание. Тогда ребенок будет вставать из-за стола не в подавленном из-за большой нагрузки настроении, а с уверенностью в том, что ему легко дается учеба. Сохранить бодрое настроение и не позволить ребенку «опустить руки» («Мама, у меня ничего не получается!») — основная задача родителей в первые годы учебы.

Сухомлинский В.А. "Притчи и истории"


Ненужный ребёнок
...Пасмурный осенний день, накрапывает дождик. У ворот автобазы стоит семилетний Коля. Почему он сюда пришёл? У него одна мама. От мамы и от людей он узнал, что его отец работает здесь, на автобазе, шофёром. Добрые люди однажды показали: вон тот мужчина — твой отец. Мальчик запомнил черты отцовского лица, и теперь ему хочется просто взглянуть ещё раз на него. Где-то в глубине души у Коли теплится надежда: может быть, отец остановит машину, подойдёт к нему, спросит: “Ну, как дела, сын?” А может, и в кабину посадит — детское сердце замирает при мысли об этом... Но отец проезжает мимо. Коля заметил, что он узнал его, но даже виду не подал.

Боль и гнев, негодование и озлобление несёт в сердце ребёнок, уходя домой. Он, маленький ребенок, не верит ни во что. Для него нет в мире ничего святого. Как мучительно трудно воспитывать маленького человека, который осознавая себя, пережил горькую мысль: я никому не нужен, я появился в мире случайно, я горе и наказание для матери... Общество наше не может быть счастливым, если у него будут такие несчастные сыновья и дочери. Есть вещи, которые ничем не заменяются и ничем не возмещаются.

Любовь человеческая — это высокая человеческая культура. По тому, как человек любит, можно сделать безошибочный вывод о том, какой это человек. Потому что в любви наиболее ярко проявляется ответственность за будущее нашего общества, за его нравственные устои.




Отец и Cын
Жили на свете мать, отец и сын. Сыну ещё и года не было, когда отец оставил его мать. Оставил и ушёл тайком, не сказав, куда он идёт и почему.

Остались мать с сыном одни. Нелегко было матери. Рано утром она относила сына в детские ясли, а сама шла на работу.

Сын вырастал. Мать уже не относила, а отводила его не в ясли, в детский сад. Сын узнал, что у других детей есть не только мать, но и отец. Это открытие поразило детскую душу. Маленький сын спросил у матери:

— Почему у других детей есть отцы, а у нас нет? Ребята говорят, что без отца нельзя появиться на свет... Правда ли это?

— Да, без отца нельзя появиться на свет.

— Значит, у нас был отец?

— Да, у нас был отец. Он ушёл от нас...

— Почему ушёл?

— Он не любит нас, потому и ушёл...

— А что значит — не любит? — спрашивал сын. Мать объясняла это как могла; трёхлетнему мальчику не всё было понятно, и мать говорила:

— Подрастёшь немножко — поймёшь... Прошёл ещё год, второй. Пятилетний сын спрашивает у матери:

— Мама, а себя наш отец любил?

— Себя он любил ещё меньше, чем нас. Себя он не только не любил, но и не уважал...

— А что значит — уважать себя?

Мать пыталась объяснить, но пятилетний мальчик ещё не мог понять столь сложных вещей.

Прошёл год, два года прошло. Семилетний сын спрашивает у матери:

— Мама, что же это значит — уважать себя?

— Это значит оставить себя на земле в своих детях. Кто не хочет оставить себя в своих детях — тот не хочет быть человеком.

— Но разве он, отец, не понимал этого? — спрашивал изумлённый сын.

— Он поймёт это только в старости.

Когда сыну исполнилось 7 лет, мать вышла замуж. Оставшись наедине с сыном, мать сказала ему:

— Этот человек любит меня, и я его люблю. Если он полюбит тебя и ты полюбишь его, может быть, ты станешь его сыном, а он — твоим отцом. А пока не называй его ни отцом, ни дядей — нехорошо. Обращайся к нему просто “вы”.

Второй муж матери был добрым, сердечным человеком. Но мальчик не открывался перед ним, потому что не верил ему. “Если человек, без которого я не мог бы родиться, не стал моим отцом, то разве может стать отцом чужой человек?” — думал мальчик, и от этих мыслей ему было тяжело.

Сын заболел. Дни и ночи он лежал в забытьи, и лишь изредка к нему возвращалось сознание. Однажды ночью он почувствовал себя лучше, открыл глаза и увидел перед собой отчима. Мужчина держал в руке его слабенькую ручку и плакал... Мальчик закрыл глаза, ему хотелось, чтобы эти мгновения продолжались вечно. Пришла минута, вторая, третья. Сердце мальчика трепетало от счвстья: мужчина ласкает его руку. Он чувствовал: мужчине хочется, чтобы он выздоровел. Мальчик не мог больше лежать с закрытыми глазами, он открыл глаза, улыбнулся и сказал:

— Я буду называть вас Отцом, хорошо?

Прошло несколько лет, и на счастливую семью обрушилось страшное горе: неизлечимый недуг приковал мать к постели. Десять лет она болела, и все эти годы о ней заботились муж и сын. Когда сыну исполнилось 23 года, мать умерла. Сын женился. У него самого уже родился сын. Отчим стал старым, слабым человеком. Сын горячо и преданно любил его. Без него никогда в семье начинался обед, без его совета не решалось ни одно дело.

И вот однажды, когда семья ужинала, в хату кто-то постучался. Вошёл старик.

— Узнаёшь меня?

— Нет, не узнаю.

— Я твой отец.

Сын вспомнил всё. Он ответил:

— Вот мой Отец... А вы для меня просто старик.

— Но ты мой кровный сын, — взмолился старик. — Приюти меня.

— Хорошо, живите у нас, — сказал сын. — Но я не могу ни любить, ни уважать вас, ни отцом называть.

Так и живут они в большом доме, среди яблонь и вишен. В теплые летние дни семья садится за стол в саду. Слышится оживлённый разговор, смех. А старик сидит в своей комнате у окна и, склонив седую голову, плачет.



Мамина коса самая красивая

Каждый вечер семилетний Тарасик встречал отца, возвратившегося с работы. Это были радостные минуты: папа открывал дверь, Тарасик бежал ему навстречу, папа брал сына на руки. Мать улыбалась, готовя ужин.

Однажды Тарасик, придя из школы, увидел: мама сидит у окна задумчивая, грустная.

— Почему вы грустите, мама? — спросил встревоженный Тарасик.

— Папа больше не придёт к нам.

— Как — не придёт? — удивился ребёнок. — А куда же он пойдёт?

В сознании ребёнка не укладывалось, что значит отцу не прийти домой...

Мама сказала:

— Он больше не будет жить с нами. Ну... он сегодня пришёл и забрал свои вещи. Он пошёл к другой женщине...

— Почему? — вскрикнул Тарасик. — Почему он пошёл к другой женщине?

Мать была в смятении. Она лихорадочно искала, что сказать сыну. И сказала, что пришло в голову:

— Потому что у меня коса седая... А у этой женщины коса не седая...

Тарасик заплакал, обнял маму, гладил маленькой ручкой чёрную материнскую косу, в которой блестели седые волосинки. Потом он тихо сказал:

— Но ведь это же ваша коса, мама... ваша коса самая красивая... Неужели папа этого не понимает?

— Не понимает, сынок...

Дальше произошло то, о чём и не думала мать, сказав слова о своей седой косе. Мальчик узнал, где живёт женщина, к которой ушёл его отец. Он пошёл к этой женщине. Женщина была дома. Мальчик подошёл к ней, внимательно посмотрел на её причёску и сказал: “У мамы коса самая красивая... а у вас — разве это коса?”

Потом Тарасик пошёл к отцу, работавшему в мастерской автогаража. Он попросил отца выйти на улицу. Сын сказал отцу слова, которые заставляют сжаться от боли и возмущения каждое честное отцовское и материнское сердце:

— Тату, ну почему вы ушли от матери? У неё такая красивая коса... Мама самая добрая... самая ласковая. Теперь нам так трудно... Папа, ну возвратитесь же к маме.

Отец стоял перед сыном, склонив голову... Вечером он возвратился к жене и просил прощения у неё и у сына.



Начальник автоколонны
В одном большом надднепрянском селе умерла 92-летняя женщина — мать четырёх сыновей, бабушка одиннадцати внуков, прабабушка двадцати двух правнуков. Трудной была её жизнь. В шести могилах — и в Восточной Пруссии, и в мазурских болотах, и в Карпатах, и под Берлином — её кровь, на шести солдатских памятниках — её фамилия, в каждой букве — её бессонные ночи, радости и надежды.

Самый младший, 50-летний сын пошёл со своим горем и заботами к людям: помогите проводить мать в последний путь. На лесоскладе не нашлось готовых досок для гроба, но нашлись добрые люди: сняли шапки, постояли минуту в молчании, распилили большой сосновый ствол. Бери, сын, строй последний дом матери. Доски надо перевезти. Нет машины, все на работе. Нашёлся и здесь добрый человек. Остановил сын первую встречную машину, поделился горем. Водитель отложил на полчаса свою поездку, нагрузили доски, выехали со двора лесосклада. И здесь произошло странное и дикое. Начальник автоколонны, увидев свою автомашину с досками, увидев водителя, помогавшего за воротами привязывать доски верёвкой, закричал:

— Это что такое? Почему ты не едешь по своему делу?

Водитель и сын умершей сказали начальнику: не кричите, опомнитесь — умер человек. Не опомнился, не извинился. Ещё больше рассвирепел, затопал ногами, замахал кулаком перед глазами побледневшего водителя, полез на кузов автомашины, сбросил доски... Поехал водитель, а сын стоял возле досок и плакал. За слезами не заметил, как подъехал к нему на подводе незнакомый человек — возвращался с маслозавода, услышал ругань, остановился, понял всё... Сложил доски на воз, прикоснулся к плечу убитого горем и оскорбленного сына, тихо спросил: “Куда везти?”

Я с малых лет знаю этого начальника автоколонны. Был Иванко таким же мальчишкой, как и тысячи других, ходил в школу, любил после летнего дождя побродить босиком в лужах, лазил через забор в сад к соседям — украдкой сорванное яблоко казалось вкуснее яблок в своём саду.

Но было и другое. Были вещи, о которых соседи говорили с возмущением. Вместе с родителями Иванка жила бабушка — мать отца. Невзлюбила её почему-то невестка. Поселилась старушка в чуланчике, сама себе варила пищу. Часто слышал мальчик от матери: бабушка злая, нехорошая... Как-то на праздник приготовила мать холодное. “Отнеси, сынок, и бабушке, — сказала она мальчику, — вон ту маленькую мисочку, в которую мы косточки обчищали...” Посылает мать за хворостом для печи: “Набери, Иванко, сухого хвороста, а мокрый бабушке пусть останется, она не любит, чтобы в хате было жарко”.

Так понял ребенок, что бабушку считают человеком каким-то отверженным...

Летом бабушка просит Иванка: пойди, внучек, на луг, сорви мне щавеля на борщ... Не хочется мальчику идти на луг, бежит он в огород, рвёт свекловичную ботву, приносит бабушке. Она плохо видит, крошит ботву, варит борщ. А Иванко рассказывает товарищам, как он бабушку обманул.

Слушают хлопцы рассказ Иванка и удивляются: что сказали бы им отцы и матери, если бы сделали они вот такое. Рассказывают об этом дома, идёт по селу слух о злой невестке и недобром внуке...

Прошли годы. Вырос Иванко, пошёл в армию. Такова уж, наверно, судьба: целым и невредимым прошёл через всё военное лихолетье. Но не возвратился в родительский дом. Недалеко от села начала строиться большая электростанция. Устроился Иванко в какой-то конторе — всё время ездил, возил строительные материалы. Быстро пошёл вверх — стал диспетчером, потом начальником автоколонны. Понравился кое-кому: с полуслова угадывает желания начальства, всё из-под земли достаёт.

Умер отец, умерла бабушка, осталась старая мать. Поселил её сын в маленьком чуланчике в своём большом каменном доме, поставил печку: готовь, мать, себе пищу, живи себе тихонько, не мешай.


Наверное, в эти минуты вспоминает мать о своих наказах Иванку, когда она посылала бабушке холодное... Может быть, вспоминает и о той народной мудрости, которая учит: о душе человеческой заботься тогда, когда ребёнок лежит не вдоль, а поперёк кроватки.


Человек без имени

Это было в начале войны. Кровавый смерч горячим дыханием опалил Украину, с Запада наползла фашистская орда, наши войска отступали за Днепр. В тихое августовское утро на главную улицу села, где жил этот человек, приехала колонна вражеских мотоциклистов. Люди попрятались в хаты. Притихшие дети боязливо выглядывали из окон.

И вдруг люди увидели невероятное: из хаты вышел этот человек — в вышитой сорочке, в начищенных до блеска сапогах, с хлебом-солью на вышитом рушнике. Заискивающе улыбаясь фашистам, поднес им хлеб-соль, поклонился. Маленький рыжий ефрейтор милостиво принял хлеб-соль, похлопал изменника по плечу, угостил сигаретой, а потом вынул из кармана пачку сигарет, подержал её в руке, подумал, раскрыл, отсчитал половину сигарет и подал...

Всё это видели в окна дети, обо всём этом они сказали матерям. Через несколько минут о позорном гостеприимстве своего земляка узнало всё село. Закипела в сердцах лютая ненависть, сжались кулаки. Потом стали думать люди: кто он, этот человек, что привело его на страшный путь предательства? Вспоминали родословную от деда-прадеда, мысленно оглядывали детство. Как же так, ведь он — двадцатилетний юноша, кажется, и в комсомоле состоит. Но постойте, как же его зовут? Фамилию знали, фамилию-то человек имеет родительскую, а имени никто не знал. Хорошо знали его мать — колхозницу Ярину. И человека этого с детства так и называли: Яринин сын. Стали думать: что же привело парня к предательству? Но о Яринином сыне никто ничего определённого сказать не мог. Соседи называли его маменькиным сынком. Один сын у отца и матери, он спал до обеда, а возле кровати на столе стояла уже заботливо приготовленная матерью крынка с молоком, белый калач, сметана... Люди с малых лет приучали детей к труду, будили их на рассвете, посылали в поле на работу, а Ярина оберегала своё золотко (так она называла его: моё золотко, мой единственный-ненаглядный) от труда и забот.

Вспоминали и такое. Когда сыну Ярины было лет двенадцать, в селе произошло несчастье: сгорело десять хат, десять семей остались без крова. Соседи приютили погорельцев, поделили с ними своё жильё. Приютила одну семью и Ярина, пришлось потесниться и ей и сыну. Но вдруг закапризничал сын: “Не хочу, чтобы вместе с нами соседи жили”. Ушёл однажды вечером под скирду соломы, матери сказал: “Буду спать здесь, домой не пойду. Пусть соседи выберутся сарай, тогда вернусь”. Уступила мать капризу. Переселились соседи в сарай.

В школе проучился сынок до шестого класса, потом учение стало в тягость ему, и мать решила: пусть дытына не томится за книгой, самое главное — здоровье. До восемнадцати лет болтался сынок без дела, уже стал и на вечорницы ходить, и к девушкам потянуло... Вспомнили, как за два до войны пришла к Ярине мать одной девушки-красавицы, пришла со слезами: какой разговор у них был, никто в точности не знал, известно стало в селе только то, что черноглазая красавица перестала выходить на улицу, потом долго лежала в больнице, пропала девичья краса, потухли огоньки в чёрных глазах. Узнали соседи, что отправила Ярина “золотко” куда-то на дальний хутор, к дяде-пасечнику, ходили слухи: живёт Яринин сын среди степного раздолья, ест белые калачи с мёдом... Заболела однажды Ярина, попросила, чтобы сын приехал, помог по хозяйству. Приехал сын, побыл дома три дня, тяжёлой показалась ему работа: воду носи, дрова руби, сено коси — и снова ушёл на хутор.

Как и когда появился в селе Яринин сын в ту тяжелую годину — никто не мог сказать. Сидели в сумерках старики и женщины под ветвистыми вишнями, говорили обо всём этом, и не давала покоя мысль: в кого он уродился? Прошло три дня после того, как село заняли фашисты, а Яринин сын уже ходил по улице с полицейской повязкой на рукаве.

Думаем-гадаем, а легче от этого не станет, — сказал 70-летний дед Юхим. — Откуда падлюка такая взялась? От пустой души. Нет у этого человека ничего святого за душой. Не истекла душа болью ни за мать, ни за землю родную. Не содрогнулось сердце от тревоги за землю дедов и прадедов своих. Не оставили руки корня в родной земле, ничего не создали для людей, не оросил пот ниву, нет мозолей от труда нелегкого и сладкого, и вырос чертополох.

Страшные дни наступили для матери. Видела она, что люди презирают её выродка, презирают и её. Пыталась увещевать сына, напоминала о возвращении Советской власти и о расплате, но сын стал угрожать: ты знаешь, что бывает с теми, кто не согласен с новым порядком. “Не сын ты мне больше”, — сказала мать, оставила хату, ушла к сестре.

Окончились страшные дни оккупации, на рассвете ноябрьского дня принесли на острых штыках зарю свободы советские солдаты. Жаркие бои обошли село строной, не успел Яринин сын убежать со своими хозяевами. А народная месть в радостные дни освобождения почему-то не коснулась фашистского холуя и преступника — не успели расправиться с ним односельчане, а дотошные юристы стали проверять каждый факт, не доверяя слухам. Кто видел, как Яринин сын участвовал в казни партизана? Кто видел, как он расстреливал советских людей? Кто может доказать, что именно он отправлял на каторгу в Германию черноглазую красавицу? Всё это нелегко было доказать, хотя все знали, все были убеждены, что эти преступления совершил он. Долго шло следствие, взвесили, наконец, что было доказанным, судили Ярининого сына, приговорили к семи годам тюрьмы.

Прошло семь лет. Возвратился сын из тюрьмы, застал мать умирающей. Попросила Ярина прийти к своему смертному одру всех родственников и самых уважаемых в селе стариков. Не разрешила сыну приблизиться к постели, сказала перед смертью: “Проклинаю тебя, не сын ты мне. Многое передумала я за эти годы. Тяжело мне будет в могиле: стопудовым камнем ляжет на грудь твоё преступление. Люди, дорогие мои земляки, слушайте меня, запомните мои слова, передайте детям и внукам своим. Не кладите на мою грудь этого тяжёлого камня. Не считайте этого человека моим сыном. Не мать я ему. Пусть будет проклят тот день, когда глаза его увидели солнце”.

Сын стоял среди хаты угрюмый и невозмутимый, казалось, ему всё равно, что говорит мать. Люди затаили дыхание, ожидали: может быть, скажет он хоть слово, попросит у матери прощения. Но сын молчал. И тогда дед Юхим сказал за всех: “Будет так, как ты просишь, Ярино. Не положим на твою грудь тяжёлого камня. Безродным псом будет ходить по земле этот человек до конца дней своих. Не только никто не назовёт его твоим сыном, но и имя его забудем”.

Слова деда Юхима оказались пророческими: и раньше редко кто знал имя предателя, все звали его Яринин сын, а теперь и вовсе забыли его имя. Стали называть этого тридцатилетнего человека по-разному: тот, подлец; другие — человек без души, третьи — человек, у которого за душой нет ничего святого. Он жил в родительской хате, никто к нему никогда не ходил, соседи запрещали своим детям подходить близко к хате “человека без имени” — такое имя, наконец, дали ему все крестьяне.

Он ходил на работу в колхоз. Люди избегали работать вместе с ним. Одно время было трудно с кадрами механизаторов, он попросился учиться на тракториста, но не нашлось человека, который бы захотел остаться с ним наедине, передать ему свои знания. Пришлось отказаться от этого намерения. Бригадир посылал его туда, где можно было работать одному, без общения с другими людьми. Как-то поручили ему возить воду женщинам, работавшим в поле. Привёз воду — женщины прогнали его и заявили бригадиру: “Не пойдём работать, если этот подлец хоть раз покажется на глаза наши”.

Есть преступления, за которые никогда не прощают, есть одиночество, которое ни у кого не вызывает ни жалости, ни сочувствия.

Яринин сын стал отверженным. Суд народа оказался неизмеримо страшнее тюрьмы. Он пытался было жениться, но не нашлось женщины или девушки, которая решилась бы соединить с ним свою судьбу.

Однажды мне пришлось побывать в том селе. Я сидел в кабинете председателя сельсовета. Зашёл старый, дряхлый человек, казалось, ему лет семьдесят. “Это он, человек без имени, — тихо сказал председатель сельсовета. — Ему сейчас тридцать девять... Послушаем, что он скажет”.

“Отправьте меня куда-нибудь, — глухо, с затаённой болью стал просить человек без имени. — Не могу я больше жить здесь. Отправьте в дом престарелых или в приют какой-нибудь. Не отправите, повешусь. Знаю, что заслужил людское презрение и проклятье. Хочется хоть перед смертью услышать доброе слово. Здесь меня знают, и слышу я только одни проклятия. А если принесёт кто во двор кусок хлеба, то это как жалость к издыхающей собаке. Зароют в землю и плюнут на могилу... Отправьте туда, где никто меня не знает. Буду работать из последних сил, зарабатывать кусок хлеба. Пусть хоть кто-нибудь подумает обо мне как о честном человеке”.

Когда он, заросший, грязный, шёл сельской улицей, возвращаясь домой, люди останавливались, провожали его долгим взглядом, в задумчивости качали головами. И в этот вечер возле порога родительской хаты нашёл человек без имени кусок сала и хлеба — сердце у людей не каменное...

Над ним сжалились, отправили в дом престарелых. Никто не знал там о его прошлом. Относились к нему как к старому человеку, заслужившему право на уважение. Говорят, он радовался, как ребёнок, когда его просили что-нибудь сделать для коллектива: вскопать клумбу или перебрать картофель. Но каким-то образом слух о его прошлом дошёл и до дома престарелых. Отношение людей к нему сразу изменилось. Никто не говорил ни слова о прошлом этого человека, но все стали избегать его. Два старика, жившие в одной комнате с ним, попросились в другую, и он остался один. В холодную декабрьскую ночь ушёл он неизвестно куда, и с тех пор его никто не видел. Был слух, что в весеннее половодье выбросила река посиневший труп, до того изуродованный, что нельзя было определить, кто он, этот человек.



Легенда о материнской любви

У матери был единственный сын — дорогой, ненаглядный. Души в нём мать не чаяла; по капельке собирала росу для умывания, из тончайшего шёлка вышивала рубашки. Вырос сын — статный, красивый. Женился на девушке изумительной, невиданной красоты. Привёл молодую жену в родную хату. Невзлюбила молодая жена свекровь, сказала мужу: “Пусть не заходит мать в хату, посели её в сенях”.

Поселил сын мать в сенях, запретил ей заходить в хату. Боялась мать показаться злой снохе на глаза. Как только сноха шла через сени, мать пряталась под кровать.

Но мало показалось снохе и этого. Говорит она мужу: “Чтобы и духом матери не пахло в доме. Пересели её в сарай”.

Переселил сын мать в сарай. Только по ночам выходила мать из тёмного сарая. Отдыхала однажды вечером молодая красавица под цветущей яблоней и увидела, как мать вышла из сарая.

Рассвирепела жена, прибежала к мужу: “Если хочешь, чтобы я жила с тобой, убей мать, вынь из её груди сердце и принеси мне”. Не дрогнуло сердце сыновнее, околдовала его невиданная красота жены. Говорит он матери: “Пойдёмте, мама, покупаемся в реке”. Идут к реке каменистым берегом. Споткнулась мать о камень. Рассердился сын: “Что ты, мама, спотыкаешься? Почему не смотришь под ноги? Так мы до вечера будем идти к реке”.

Пришли, разделись, искупались. Пошёл сын с матерью в дубраву, наломал сухих сучьев, разжёг костер, убил мать, вынул из груди сердце. Положил на раскалённые угли. Вспыхнул сучок, треснул, полетел уголёк, ударил и лицо сыну, обжёг. Вскрикнул сын, закрыл ладонью обожжённое место. Встрепенулось сердце материнское, горящее на медленном огне, прошептало: “Сыночек мой родной, тебе больно? Сорви листок подорожника, вот растёт у костра, приложи к обожжённому месту, к листу подорожника приложи сердце материнское... Потом в огонь положишь”.

Зарыдал сын, схватил горячее материнское сердце в ладонь, вложил его в растерзанную грудь, облил горячими слезами. Понял он, что никто и никогда не любил его так горячо и преданно, как родная мать.

И столь огромной и неисчерпаемой была материнская любовь, столь глубоким и всесильным было желание материнского сердца видеть сына радостным и беззаботным, что ожило сердце, закрылась растерзанная грудь, встала мать и прижала кудрявую голову сына к груди. Не мог после этого сын возвратиться к жене-красавице, постылой стала она ему. Не вернулась домой и мать. Пошли они вдвоём в степь и стали двумя курганами высокими.




Сыновняя неблагодарность

Рядом жили две матери — Мария и Христина. Работали в колхозе, растили сыновей: у Марии вырастал сын Пётр, у Христины — Андрей. Мальчики были одногодками. Осенью тридцать девятого года пришла пора Петру и Андрею идти в армию. Вместе провожали Мария и Христина сыновей на службу, вместе считали, сколько дней осталось ждать синеглазого, белокурого Петра, черноглазого, с чубом, как воронье крыло, Андрея.

Началась война, пришёл на украинскую землю враг-захватчик, два года матери ничего не знали о сыновьях, не было долгожданной весточки. Освободила родная Советская Армия землю украинскую, пришли Христине и Марии письма в синеньких треугольных конвертах, затрепетали радостные сердца — живы сыновья. Отгремели последние залпы войны. На одной неделе возвратились Пётр и Андрей. Радость пришла в изболевшиеся сердца материнские.

Но недолгой была радость. По-разному сложились судьбы матерей, но одинаковым было горе. Заболела Мария, слегла в постель, перестали слушаться ноги. Трудно было Петру, не только болезнь матери свалилась на него бедой неожиданной; одна беда, как говорится, другую ведёт за собой.

Ожидала Петра невеста чернобровая, на радостях решили пожениться. Не наложишь запрет на молодую любовь, забеременела Галина. По законам народной морали надо сыну ввести девушку в родной дом, а тут болезнь приковала мать к постели. Видит она, как мучается сын, ночи не спит. И говорит ему: “Не позорь Галину, пусть войдёт в наш дом законной женой твоей, а со мною что будет, то и будет”. Пришла Галина в дом, зажили с Петром дружно и согласно, всё хорошо было бы, если бы не болезнь матери.

Прослышал Пётр, что в Киеве есть замечательный врач. Повезти — деньги нужны на дорогу. Решили Пётр с Галиной: продадим хату, а мать поставим на ноги. Продали, перешли жить к дальней родственнице матери, повезли Марию в Киев. Оставили в больнице. Сказал врач: надо лежать с полгода, а то и больше.

Трудно стало жить молодым, но матери помогали всё время. Продали одежду Галины, баян Петра, а мать поставили на ноги.

Не полгода, а два года пролежала Мария в больнице. Выздоровела. “Не лекарства подняли меня с постели, — говорила она людям, — а великая сыновняя любовь”.

С одобрением, с большим уважением говорили в селе о Петре и Галине. Матери и отцы ставили их в пример, поучали детей, как жить на свете.

Оставим пока счастливую Марию с её счастливыми детьми и внуками (невестку неспроста у нас свекровь называет дочерью, и невестка свекровь — матерью), заглянем в хату Христины. По-иному сложилась её судьба. Привез Андрей несколько чемоданов трофейного добра. Не открывал чемоданов в материнской хате. Хата материнская тесной стала ему, решил он новую строить. Выбрал место в глухом конце села, от степи. Возвёл кирпичный дом, покрыл цинком — большая редкость в те годы. Женился. Зажила молодая пара безбедно.

А у Христины хата разваливалась. Попросила сына: отремонтируй крышу. Сын ответил: своих забот хватает, думай о своей хате сама. Заплакала мать, прикрыла хату соломой как-нибудь. “Это ещё не горе, — думала Христина. — Было бы здоровье...” Но вот пришло и настоящее горе: заболела мать Андрея, не может подняться с постели. Парализовало руку и ногу. Пришли к Андрею соседи матери, говорят. “Есть у тебя совесть, Андрей? Мать с постели не может подняться, нужен уход постоянный за нею”. Пообещал сын навестить мать и не навестил. Стали соседи ухаживать за больной старухой.

Прошло полгода. Год прошёл. Здоровье Христины не улучшилось. А сын так ни разу и не пришёл к ней. Пошла молва по селу: сын отказался от матери. Назвали люди Андрея бессердечным, а потом и более выразительным словом — скотиной.

Люди обходили Андрея, не здоровались с ним. Страшно стало Андрею, и он наложил руки на себя.

Почему так бывает?

Почему сыновья иногда оказываются неблагодарными? Откуда берутся люди с казёнными сердцами? Вспоминали люди жизнь этой несчастной матери: все силы своего сердца вложила она в любимого сыночка своего, в “золотко своё”, в Андрийко, ночей недосыпала. Вспоминали люди, как, бывало, ещё до организации колхоза выезжала Христина с мужем в поле косить пшеницу. Положит, бывало, на подводу сена ароматного, застелет полотном белым, перенесёт спящего Андрийка с подушками и одеялом, закроет лицо от солнца жгучего. Спит Андрийко. Такие, как он, восьмилетние, собирают в лесу дрова, разжигают костёр, воду носят, а он спит.

Вырастал Андрийко здоровый и жизнерадостный, мать души в нём не чаяла и больше всего была озабочена тем, чтобы ничто тревожное не коснулось его сердца, чтобы ни одна невзгода не омрачила его безмятежного детства. Как-то осенью угостила Христина мальчика жаренными в сметане грибами. Еда до того понравилась ему, что каждый день он просил грибов со сметаной. А грибов вблизи всё меньше и меньше оставалось, и приходилось ходить Христине в лес верст за двенадцать. Однажды мать порезала ногу, еле домой дошла. Но скрепя сердце даже виду не подала, что несчастье случилось: разве можно, чтобы у Андрийка настроение испортилось? “Зачем ему знать, что в мире есть горе?” — так всегда говорила Христина, когда хотела закрыть детские глаза на что-нибудь печальное. Так и на этот раз. Перевязала кое-как раненую ногу, пошла к соседке. Ежедневно приносила соседка корзинку грибов, а мать давала ей за это свои вышитые сорочки.

Так и не узнал Андрийко, какая с матерью стряслись беда. Сердце его жило только радостями и удовольствиями. Брал у людей и ничего не давал им — вот почему и вырос он человеком с каменным сердцем.

Совсем по-другому прошли годы детства Петруся. Мать тоже любила его, тоже души не чаяла в сыне, но не оберегала его сердце от всех тех сложностей и противоречий жизни, в которых радость переплетается с горечью, счастье — с бедами и тревогами. В детстве человек познаёт мир не только разумом, но и сердцем; всё, что происходит в жизни, пробуждает в детской душе самые разнообразные чувства, переживания, порывы, стремления. Среди этих душевных движений детства особенно глубокий отпечаток в сердце оставляют чувства сострадания, милосердия, участия. Чуткое материнское сердце Марии заботилось о том, чтобы с малых лет человек чувствовал: рядом со мной живут люди, у них есть свои интересы, желания, им хочется быть счастливыми.

Чтобы быть самому счастливым, надо бережно, тонко, сердечно, чутко, заботливо прикасаться к сердцам других людей. Эту святую заповедь народной нравственности Мария, конечно, не повторяла на каждом шагу (ребенок не смог бы понять глубины этой истины) — она учила сына так жить.

Рядом с Марией жила одинокая старуха, часто болевшая. Помню, как только в большом саду Марии что-нибудь начинало созревать — черешни, вишни, яблоки, груши, сливы, виноград, мать звала Петруся:

— Понеси старому, одинокому человеку, — и давала и руки тарелку с первыми созревшими плодами.

Для ребенка это стало привычкой.

— О любви к человечеству говорить легче, — поучала Мария сына, — чем помочь бабушке Ярине нарубить дров на зиму. Человечество — оно далеко, а бабушка Ярина — рядом, совесть не позволит сомкнуть глаза ночью, если у неё нечем будет топить. Прислушивайся, сын, сердцем к заботам и горестям человеческим.



Две матери

В маленькой больнице на окраине большого города лежали две матери — Чернокосая и Белокосая. Они родили сыновей. Сыновья родились в один день: у Чернокосой матери — утром, у Белокосой — вечером. Обе матери были счастливы. Они мечтали о будущем своих сыновей.

— Я хочу, чтобы мой сын стал выдающимся человеком, — говорила Белокосая мать. — Музыкантом или писателем, известным всему миру. Или скульптором, создавшим произведение искусства, которое будет жить века. Или инженером, построившим космический корабль, который полетит к далекой звезде... Вот для чего хочется жить...

— А я хочу, чтобы мой сын стал добрым человеком, — сказала Чернокосая мать. — Чтобы никогда не забывал матери и родного дома. Чтобы любил Родину и ненавидел врагов.

Каждый день к молодым матерям приходили в гости отцы. Они долго смотрели на маленькие личики своих сыновей, в глазах у них сияло счастье, изумление и умиление. Потом они сидели у кроватей своих жен и долго-долго о чём-то шепотом говорили с ними. У колыбели новорожденного мечтают о будущем — конечно, только о счастливом. Через неделю счастливые мужья, ставшие теперь отцами, увезли домой жен и сыновей.

Прошло тридцать лет. В ту же маленькую больницу на окраине большого города пришли две женщины — Чернокосая и Белокосая. В их косах уже серебрилась седина, лица были изрезаны морщинами, но женщины были такими же красивыми, как и тридцать лет назад. Они узнали друг друга. Их обеих положили лечиться в ту же палату, где три десятилетия назад они родили сыновей. Они рассказывали о своей жизни. У обеих было много радостей и ещё больше горя. Мужья их погибли на фронте. Но почему-то, рассказывая о своей жизни, они молчали о сыновьях. Наконец Чернокосая мать спросила:

— Кем же стал твой сын?

— Выдающимся музыкантом, — с гордостью ответила Белокосая мать. — Он сейчас дирижирует оркестром, который выступает в самом большом театре нашего города. Он пользуется огромным успехом. Неужели ты не знаешь моего сына? — И Белокосая назвала имя музыканта. Да, конечно, Чернокосая мать хорошо знала это имя, оно было известно многим. Недавно она читала о большом успехе этого музыканта за рубежом.

— А твой сын кем стал? — спросила Белокосая.

— Хлеборобом. Ну, чтобы тебе понятнее было — механизатором в колхозе, то есть и трактористом, и комбайнером, и на животноводческой ферме приходится работать. С ранней весны до поздней осени, пока снег укроет землю, сын мой пашет землю и сеет хлеб, убирает урожай и снова пашет землю, сеет и снова убирает... Живём мы в селе — километров сто отсюда. У сына двое детей — мальчик трех лет и девочка недавно родилась...

— Всё-таки счастье тебя обошло, — сказала Белокосая. — Твой сын стал простым, никому не известным человеком.

Чернокосая мать ничего не ответила.

И дня не прошло, а к Чернокосой матери приехал из села сын. В белом халате он сел на белую скамейку, долго-долго о чём-то шептался с матерью. В глазах Чернокосой матери светилась радость. Она, казалось, в эти мгновения забыла обо всём на свете. Она держала в своих руках сильную, загоревшую на солнце руку сына и улыбалась. Расставаясь с матерью, сын, как бы извиняясь, выложил из сумки на маленький столик виноградные гроздья, мёд, масло. “Поправляйтесь, мама”, — сказал он на прощание и поцеловал её.

А к Белокосой магери никто не пришёл. Вечером, когда в комнате воцарилась тишина и Чернокосая мать, лёжа в постели, тихо улыбалась своим мыслям, Белокосая сказала:

— У сына сейчас концерт... Если бы не концерт, он, конечно, пришёл бы.

На второй день перед вечером к Чернокосой матери снова приехал сын-хлебороб из далёкого села. Опять он долго сидел на белой скамейке, и Белокосая мать услышала, что в поле сейчас горячая пора, работают они день и ночь... Расставаясь с матерью, сын выложил на маленький столик пчелиные соты, белую паляницу и яблоки. От счастья лицо у Чернокосой женщины светилось и морщины расправились.

К Белокосой матери никто не приходил.

Вечером женщины лежали молча. Чернокосая улыбалась, а Белокосая тихо вздыхала, боясь, чтобы её вздохи не услышала соседка.

В третий день, перед вечером, к Чернокосой матери снова приехал сын-хлебороб из далёкого села — привёз два больших арбуза, виноград, яблоки... Вместе с сыном приехал трёхлетний черноглазый внук. Сын и внук долго сидели у постели Чернокосой матери; в её глазах сияло счастье, она помолодела. Белокосая мать с болью в сердце услышала, как внук рассказывал бабушке: вместе с папой он вчера полдня ездил на “капитанском мостике” комбайна. “Я тоже буду комбайнером”, сказал мальчик, и бабушка поцеловала его. Белокосая мать в эти мгновения припомнила, что её сын, выдающийся музыкант, отправляясь в длительные поездки, сдавал, как говорили в семье, маленького сына в какой-то интернат...

Месяц лежали в больнице две матери, ежедневно приезжал к Чернокосой матери сын-хлебород из далёкого села, привозил улыбку сыновнюю, и, казалось, мать только от той улыбки выздоравливает. Казалось Белокосой матери, что, когда к её соседке приезжал сын, даже больничным стенам хотелось, чтобы мать сына-хлебороба скорее выздоровела.

К Белокосой матери так никто и не пришёл. Прошёл месяц. Врачи сказали Чернокосой матери: “Теперь вы совершенно здоровая женщина. В сердце нет ни шумов, ни перебоев”. А Белокосой матери врач сказал: “Вам ещё надо полежать. Конечно, вы тоже станете совершенно здоровым человеком”. Говоря это, врач смотрел почему-то в строну.

За Чернокосой матерью приехал сын. Он привёз несколько больших букетов красных роз. Цветы подарил врачам и сёстрам. Все в больнице улыбались.

Прощаясь с Чернокосой матерью, Белокосая попросила её остаться с ней на несколько минут наедине. Когда из палаты все вышли, Белокосая мать со слезами на глазах спросила:

— Скажи, дорогая, как ты воспитала такого сына? Ведь мы родили их в один день. Ты счастлива, а я … — и она заплакала.

— Мы расстанемся и никогда больше не увидимся, сказала Чернокосая, — потому что не может быть в третий раз такого чудесного совпадения. Поэтому я скаже тебе всю правду. Сын, которого я родила в тот счастливый день, умер... Умер, когда ему и года не исполнилось. А это... не кровный сын мой, но родной! Я усыновила его трёхлетним мальчиком. Он, конечно, смутно помнит это... Но я для него — родная мать. Ты это видела своими глазами. Я счастлива. А ты несчастный человек, и я глубоко сочувствую тебе. Если бы ты знала, как я страдала в эти дни за тебя. Уже хотела было уйти из больницы, ведь каждый приезд моего сына приносил тебе тяжёлые переживания. Выйдешь из больницы, пойди к сыну и скажи: его бездушие повернётся против него. Как он относится к матери, так и его дети будут относиться к нему. Равнодушие к отцу-матери не прощается.



Маменькин сыночек
Мать воспитала двух сыновей. Один из них без вести пропал на войне, другой возвратился со службы живой и здоровый, привез с собой несколько чемоданов “трофейного” добра. Никогда не открывал он этих чемоданов при матери. Хата материнская пришла в ветхость, сын решил строить новую. Выбрал место на другом конце села, подальше от матери. Возвёл кирпичный дом, покрыл цинком, женился. Зажила молодая семья безбедно. А у матери хата разваливались. Попросила сына: прикрой соломой дырявую крышу. Сын ответил: у меня своих забот хватает, думай сама о своей хате. Заплакала мать...

Пришло к старой матери большое горе: заболела, не может с постели подняться. Парализовало руку и ногу. Пришли соседи матери к сыну, говорят: “Есть ли у тебя совесть, Андрей? Мать с постели не поднимается, за ней постоянный уход нужен”. Пообещал сын прийти к матери — и не пришёл. Стали соседи ухаживать за больной старухой.

Прошло полгода, год минул. Мать чувствовала себя всё хуже. А сын ни разу не пришёл к ней. Пошла молва по селу: сын от матери отказался. Назвали люди Андрея бессердечным, а потом и более выразительно — скотиной. Рядом с новым домом Андрея собирались было строить новые дома его четыре соседа. Но разве может жить честный колхозник рядом с бездушным скотом? Попросили колхозники себе участки в другом месте, построили дома, переселились. Остались четыре “пустки” с дырявыми соломенными крышами. Страшно стало ходить по улице, где жил Андрей. С вечера до утра раздавался на пустых дворах печальный голос сычей. А через год ещё пять колхозников переселились в новые хаты, и на улице стало жутко. Просил Андрей председателя колхоза: дайте опустевшие участки кому-нибудь на застройку, но никто не хотел селиться рядом с ним.

В грозовую весеннюю ночь загорелась одна брошенная хата от молнии, подул ветер, сгорел весь брошенный куток, лишь дом Андрея, покрытый цинком, остался цел и невредим. В ту же ночь умерла мать Андрея. Пришёл сын с женой на похороны, выдавил слезу, пытался делать то, что делают сыновья перед смертным одром матерей, но как-то так получилось, что всё, нужно было сделать, кто-то уже сделал. Сложили соседи оставшуюся материну одежду, связали в узел. Унёс Андрей узел домой, и проводили его люди взглядом, и котором удивление смешалось с ненавистью.

На пожарище вырос бурьян. Видели люди, как к самой Андреевой хате подобрался ночью волк, стал на кучу золы, поднял морду и жалобно завыл.

Люди обходили Андрея десятой дорогой, не здоровались с ним. Ужас охватил душу этого бессердечного человека. Страшно стало ему выходить из хаты, ложился спать он с заходом солнца. На пепелищах никому не хотелось строить новые жилища, зарастали дворы чертополохом и осиной. Что-то случилось с Андреем, говорили люди, с ума сошёл: днём стал бояться солнца и людей, а ночью бродил по пепелищам. Не удивились люди, услышав весть: повесился Андрей на столбе, сохранившемся на одном пепелище.

Почему так бывает? Все силы своего сердца отдала мать любимому сыночку — Андрейчику, ночей недосыпала. Вспоминали люди детство и отрочество неблагодарного сына. Вспоминали, как, бывало, выезжала Христина с мужем на подводе в поле косить пшеницу. Положит, бывало, на воз сена ароматного, застелет полотном белым, перенесёт Андрейка с подушками, укроет от холода утреннего. Старший, двенадцатилетний Пилипко помогает отцу и матери, собирает в лесу дрова, разжигает костер, воду носит, а десятилетний Андрейко спит.

Вырастал Андрейко здоровый и жизнерадостный, мать души в нём не чаяла и больше всего озабочена была тем, чтобы ничто тревожное не коснулось его сердца, чтобы ни одна жизненная невзгода не омрачала его безмятежного детства. Как-то осенью угостила мать Пилипка и Андрейка жареными грибами в сметане. Кушанье до того понравилось Андрейку, что каждый день он просил грибов со сметаной. А грибов вблизи всё меньше и меньше оставалось, и приходилось Христине ходить ежедневно в лес верст за двенадцать. Однажды мать разрезала ногу, еле домой дошла. Но скрепя сердце даже виду не подала, что несчастье случилось: разве можно, чтобы у Андрейки настроение омрачилось? Зачем ему знать, что в мире есть горе? — так всегда говорила Христина, когда хотела закрыть детские глаза на что-нибудь печальное. Так и на этот раз. Перевязала кое-как раненую ногу, попросила Андрейку позвать соседку. Ежедневно приносила соседка корзинку грибов, а мать давала ей за это свои вышитые сорочки. Так и не узнал Андрейко, что с матерью стряслась беда. Сердце его жило только своими радостями, ни одно желание не выходило за рамки собственых удовольствий. Поэтому он и вырос бессердечным человеком, равнодушным к горю и заботам, тревогам и волнениям других людей.

Страсть обогащения

Вот судьба одной семьи. Молодой агроном и работница животноводческой фермы совхоза начали свою семейную жизнь светло и радостно. Молодой семье помогли построить каменный дом. На приусадебном участке хозяин посадил виноград, завёл пасеку. Достал редкие сорта яблонь и груш. Дом Николая Петровича с садом и виноградником стал тихим уголком. Но тяжёлой и пасмурной была жизнь в этом доме. С каждым годом всё больше и больше охватывала хозяина страсть обогащения. Он обнёс усадьбу высоким забором. С ранней весны до поздней осени ночевал в саду — чтобы никто, чего доброго, не сорвал цветок, яблоко или гроздь винограда. Весь урожай сада шёл на рынок. Мария, жена Николая Петровича, просила оставить хоть что-то дома, но хозяин был неумолим. Около дома построил каменный погреб, сарай, сделал электрическую установку для поливки сада и огорода. Достал невиданные сорта помидоров и начал выращивать их — тоже для продажи. В глубине сада появилась теплица — тут выращивались не только ранние помидоры, но и цветы — тоже на продажу.

У Николая Петровича и Марии была единственная дочь. Отец запретил ей приглашать домой товарищей.

Закончила Оксана школу, стала работать лаборанткой на маслозаводе. Полюбил девушку молодой механизатор. Один раз тайно от отца пришла девушка с юношей в заснеженный сад, открыла теплицу и подарила ему несколько цветков. Внезапно пришёл отец, разозлился, увидев дочь и молодого человека в теплице, вырвал цветы...

— Больше ноги моей не будет в этом проклятом доме, — сказала Оксана. — Вы, отец, старались убить во мне всё человеческое. Вы отравили мне детство. Ваша душа жестока.

Оксана ушла от родителей, а через несколько лет ушла к дочери и мать. Остался Николай Петрович один со “своими сокровищами”. Вот так счастье становится призрачным и отравляющим, если оно основано на низменных страстях.



Счастливая пара

В село приехал молодой учитель — только что закончил университет. Пошёл как-то читать лекцию на животноводческую ферму. Познакомился с девушкой — синеглазой, белокурой красавицей. Рассказала девушка о своей судьбе: отец погиб на фронте, мать тяжело больна, ей пришлось оставить пятый класс и пойти на ферму. Полюбил учитель девушку. Предложил ей выйти за него замуж. Решительно отказалась девушка: “Вы университет закончили, а я...” Но не отступился юноша от красавицы и от мечты своей. Три года учил девушку. Долгими зимними ночами сидели они вдвоём над учебниками. Девушка была способной и настойчивой: сдала экзамены за среднюю школу, поступила учиться в медицинский институт — только тогда согласилась выйти замуж. Окончила институт, стала врачом. Живёт счастливо супружеская пара, воспитывает пятерых детей. Дети у них хорошие — дружные, сердечные, чуткие к малейшим движениям материнской или отцовской души, добрые, послушные, заботливые и трудолюбивые.



Легенда про пионера

Когда в село пришли немцы, Юра остался один с матерью. Отец и старший брат ушли в Красную Армию. Немцы приказали матери с сыном перейти в маленькую комнатку, а в большой поселился фашистский офицер.

Когда Юрко вышел из комнаты во двор, офицер сидел под грушей и пил кофе. Он спросил:

— Как тебя зовут, мальчик?

— Юрко.

— Сколько тебе лет?

— Десять.

— Ты пионер?

— Пионер.

— А где же твой галстук?

— В сундуке.

— Почему же он в сундуке? Почему ты его не носишь?

— Потому что при фашистах галстук нельзя носить. Его надо беречь, пока наши придут...

Офицер побледнел. Руки у него задрожали. Но он, сдерживая себя, продолжал выдавать себя за наивного солдата, для которого безразлична политика.

— Возьми конфетку, — сказал он.

— Не могу взять от вас конфетку...

— Почему?

— Потому что ненавижу вас, фашистов.

Офицер смотрел на мальчика широко открытыми глазами. Он поставил на столик чашку с кофе и поднялся.

— А что бы ты сделал. Юрко, если бы я дал тебе свой пистолет?

— Заряженный?

— Да, заряженный.

— Убил бы вас.

Офицер дрожащими руками вынул из кобуры пистолет и выстрелил в сердце мальчика.

Неизвестно от кого, — быть может, от дерева, под которым погиб Юрко, — слова мальчика и офицера передавали из уст в уста, как легенду. И никто не сказал:

— Молчал бы мальчик, зачем сам открыл грудь перед пулей врага.

У каждого, кто слушал рассказ о смерти Юрка, сильнее билось сердце.






Петрик и Павлик
У стола сидят отец с матерью. Мать шьет, отец газету читает. Пятилетний Петрик на диване играет: конька седлает, в дальний путь собирается, о путешествии за синее море мечтает.
Посмотрела мать в окно и говорит отцу:

— Бабушку Марфу черт несет...

Петрик быстро расседлал коня, поднялся, чтобы взглянуть в окно на диво дивное, но опоздал. Бабушка Марфа уже стучала в дверь.

Мать сказала:

— Войдите, пожалуйста.

Когда бабушка Марфа вошла, мать ласковым голосом пригласила ее садиться. Бабушка села, тяжело вздохнула и промолвила:

— Еле дошла. До того ноги болят, до того болят...

Петрик с изумлением смотрел на бабушку Марфу. Он спросил:

— Бабушка Марфа, разве вы сами шли?

— Да, не ехала, а шла, — ответила бабушка и, улыбнувшись, дала Петрику угощение — сладкий коржик.

— Вы же, мама, говорили, что бабушку Марфу черт несет, — с упреком сказал Петрик.

Лицо матери вспыхнуло, потом побледнело. Она наклонила голову и смотрела на шитье. Отец закрылся газетой. Бабушка Марфа поднялась и тихо вышла. В хате воцарилась гнетущая тишина.

Прошло много лет. Петрик стал взрослым человеком, у него — жена и пятилетний сын Павлик. Отец умер, мать живет в своей хате.

Однажды в гости к сыну пришла старая мать. Погостевала, приближался вечер. Мать говорит, как бы размышляя:

— Что мне делать — домой идти или у вас заночевать? Вечереет, а дорога далекая.

— Идите, мама, домой, — сказал сын.

А пятилетний Павлик в это время на диване играл: коня седлал, в дальнюю дорогу собирался, о путешествии за синее море мечтал. Услышав, как отец провожает бабушку, Павлик сказал:

— Я вам, бабушка, коня дам. Садитесь на него, поезжайте... Бабушка одевалась, а из глаз ее капали слезы.




Телефонная трубка
Тринадцатилетний Костя жил в небольшом городе на Днепре и учился в шестом классе.

Недавно Костиной маме дали хорошую квартиру в трехэтажном доме, на втором этаже. Возле дома стоит телефон-автомат. Здесь можно звонить в любую минуту, даже среди ночи.

Однажды заглянул Костя в будку и решил срезать телефонную трубку. Сделаю, думает, дома свой телефон. Буду разговаривать со своим другом Юрой, который живет на третьем этаже.

Так и сделал. Срезал трубку, но где же взять трубку Юре? Пошли с другом, нашли еще одну будку — через три улицы. Срезали трубку и там. Смастерили телефон, разговаривают. Очень весело. Видит мать, но даже не спросит: “Откуда взялась трубка?”

Прошло несколько дней. Однажды проснулся ночью Костя, слышит стон. Мама стонет. Просит свет включить. Включил Костя лампочку, видит, мать бледная лежит, тяжело дышит.

— Ой, сердце... сыну... — услышал Костя шепот метери. — Беги к телефону... Вызови скорую помощь... Ты знаешь, как звонить... — и мать потеряла сознание.

Когда Костя услышал слова матери о телефоне, он почувствовал ужас. Ведь в двух ближайших будках он обрезал трубки, новых еще нет, он сам видел сегодня... Что же делать?

Выбежал Костя на улицу, заплакал. Что же теперь будет? Куда бежать? Вспомнил, что телефон-автомат есть еще у железнодорожного моста. Побежал.

Бежит Костя по городу, вокруг непривычная тишина, город спит. Сердце вот-вот из груди выскочит. Хочется мальчику крикнуть на весь мир: “Мама умирает, помогите, добрые люди...”

Прибежал к мосту, а будки нет. Застонал, зарыдал Костя, бросился бежать домой.

Открыл дверь в комнату. Мать лежит бледная, не дышит.

“Мама! Мама!” — закричал Костя, упал на колени перед кроватью.




Грязное слово
Семиклассник Миша зашел в туалет. Поднял с пола уголек написал на стене грязное, оскорбительное слово.

— Значит, писать уже научился? — услышал он вдруг укоряющий голос и испуганно оглянулся.

Перед ним стоял учитель Николай Васильевич.

— Ну, что же, прочитай, что ты написал.

Миша молчал. Он написал такое грязное слово, что у него да язык не поворачивался произнести его.

Молчал и Николай Васильевич. Потом он спросил:

— А кто работает в нашей школе уборщицей, ты знаешь?

— Тетя Мария... — сказал шепотом Миша.

— Теперь пойдем к тете Марии, попросим, чтобы она забелила твою грамоту...

У Миши и руки стали холодными. Так ему было стыдно. — Не надо идти к тете Марии, — сказал он сквозь слезы.

Белым рукавом рубашки он вытер грязное слово. Но черный след остался на стене.

— Я принесу глину и щетку, — снова стал просить Миша. — Прошу вас, простите...

— Нет, я не могу простить, — сурово сказал Николай Васильевич. — Этим грязным словом ты оскорбил мать. Оскорбил тетю Марию. Оскорбил всех женщин. Вот и проси прощения у матери.

— Ой, я не могу просить... Мне стыдно...

— Если стыдно просить прощения сегодня — попроси через год через два года, пусть через десять лет, но ты не посмеешь сказать девушке святое слово “люблю”, пока она не простит тебя за это грязное, оскорбительное слово.

Миша плакал.

Прошли годы, Миша стал юношей, но не мог забыть о том, что сделал в годы отрочества.

И вот Миша полюбил девушку Олесю. Олеся удивлялась: почему Миша бывает иногда молчаливым и грустным?

Однажды Миша сказал Олесе:

— Прости меня, Олеся, за то, что я оскорбил тебя... И он рассказал о том, как грязным словом оскорбил всех матерей, всех женщин.

Олеся удивленно спросила:

— А почему ты не забыл об этом? Ведь столько лет прошло... И почему ты молчал?

— Я не мог больше носить в себе эту вину. Я судил себя много лет. А теперь ты или осуди меня, или прости.

— Прощаю, — тихо сказала Олеся.





Собаке — собачья смерть

В селе Куцеволовка Онуфриевского района жил мальчик Михаил Тополя. Мать Михаила умерла через час после родов. Ребёнка спасла дальняя родственница матери, Оксана. Она кормила дочку Марину, родившуюся месяцем раньше. Теперь пришлось кормить двоих детей. Мальчик рос крепкий, здоровый. До года поднялся на ноги, стал ходить, но Оксана никак не могла отлучить его от груди, кормила до двух лет. “Мальчик, — оправдывалась, — сирота, но пусть не знает он ни горя, ни одиночества”. Всё отдавала ему Оксана. “Как сыр в масле катается, — говорили соседи о безмятежном детстве Михаила, качая головами, — не доведёт это до добра”. Оксана краем уха слышала о высказываемых соседями опасениях, но отмахивались от них. Мальчик был её творением, она спасла ему жизнь, она видела в нём самоё себя. Он спал сколько хотел, всё ему было позволено, и ничто не запрещалось. В пруду водились караси, Михайлик любил жареную рыбу со сметаной. И Оксана с Маринкой шли к пруду, бултыхались не­сколько часов в воде, чтобы угодить “дытыне”. Уже и осень пришла, караси попрятались глубоко в ил, а Михайлик и за ложку не брался, если на столе не было сковородки с жареными карасями. Полезла Оксана в холодную воду. Простудилась, слегла. Чтобы на столе были карасики, Маринка понесла рыбакам вышитую сорочку матери и скатерть, обменяла на рыбу...

Получилось так, что не было в жизни Михаила ничего такого, что досталось бы ему с трудом, в чём бы оставлена была частичка его души. В пустом сердце, не знающем забот, волнений, тревог, не может быть места для настоящей любви.

Учился Михаило в школе как-нибудь. В четвёртом классе сидел два года, в пятом имел два осенних экзамена и еле перешёл в шестой, а шестого не закончил и за два года. Шестнадцатилетним он выбыл из школы. Оксана плакала, упрекала... “Вы в могилу загоните меня своей школой, — кричал Михайло. — Больше ноги моей в вашей хате не будет. Я знаю, что вы мне не мать. И за то, что кормили меня, куплю вам бочку молока”.

Ошеломлённая тяжким оскорблением, Оксана заболела. А Михайло пошёл жить к дальнему родственнику отца, леснику.

Через несколько месяцев началась война. Когда пришли оккупанты, среди полицейских людям бросился в глаза стройный, краснощёкий Михайло. Полицейские с собачьей верностью служили фашистам, выполняли самые грязные, позорные дела. Началась отправка молодёжи в фашистское рабство — на работу в Германию. Полицейские охотились за молодыми людьми, как за животными. Однажды ночью фашисты послали всю полицию на облаву. Попал Михайло на ту улицу, где жила Оксана. Вместе с другими девушками привёл он в сельскую управу Марину. За дверью сельской управы плакала Оксана. Когда Михайло вышел из хаты, она плюнула ему в глаза и назвала его изменником.

“Ты партизанка!” — закричал Михайло и побежал к офицеру. Оксану схватили, связали. Поехали домой с обыском. На чердаке нашли несколько гранат и винтовку.

“Откуда всё это?” — спросил офицер.

Женщина молчала.

“Кто из жителей села может сказать, откуда у неё оружие?” — бросил офицер в толпу людей, согнанных к дому сельской управы.

Все молчали. Михайло, находившийся в кучке полицейских, сказал:

“Она связана с партизанами. Ночью к ней приходят подозрительные люди”.

Старики я женщины стояли затаив дыхание. Им не верилось: каким чудовищем надо быть, чтобы отправить на смерть женщину, приходившуюся человеку матерью: ведь она вскормила его.

“Ну что же, — сказал офицер, — партизанам один конец. А в награду за то, что ты верно служишь рейху, оказываю тебе большую честь: расстреляй своей рукой эту женщину”. Рассказывают, что в это мгновение на майдане перед сельской управой как будто земля застонала: из десятков грудей вырвался стон, люди не могли отвести глаз от изменника. Повёл он со своими дружками Оксану к вербам у пруда. Услышали люди три глухих выстрела, ещё раз застонала земля. Возвратился Михайло Тополя с дружками. В тот же вечер фашисты отправили на станцию Маринку, пойманную вместе с другими девушками во время облавы. А через три дня по приднепровским сёлам разнеслась весть: в лесной глуши, в Волчьем урочище, недалеко от хаты лесника нашли повешенного на дубовом суку Михаила. На груди бумажка с надписью: “Так будет с каждым изменником!”

Когда селяне узнали о справедливом возмездии, постигшем предателя, они облегчённо вздохнули и сказали: “Собаке — собачья смерть”.


Сухомлинский В.А. "Письма к дочери"

Дорогая дочка, твое письмо очень взволновало меня. Сегодня тебе четырнадцать лет, ты переступаешь ту черту, за которой рождается Женщина. Ты спрашиваешь: “Отец, что такое любовь?”

Мое сердце учащённо бьётся при мысли о том, что я говорю сегодня уже не с маленьким ребёнком, а с Женщиной. Будь же счастлива, переступая эту черту. А счастливой ты будешь только тогда, когда будешь мудрой.

Миллионы женщин — да, юных четырнадцатилетних женщин с трепетом сердца думали об этом: что такое любовь. Каждая постигала эту истину по-своему. Думает об этом и каждый юноша, когда в нем пробуждается Мужчина. Теперь, дорогая доченька, мои письма к тебе будут не такие, как раньше. Моё сокровенное желание — передать тебе ту жизненную мудрость, которая называется умением жить. Хочется, чтобы из каждого отцовского слова, как из маленького зёрнышка, рождались ростки твоих собственных взглядов и убеждений.

Мне тоже не давала покоя эта мысль: что такое любовь? Самым близким человеком для меня в годы ранней юности была бабушка Мария — изумительный человек, которому я обязан всем, что вошло в мою душу красивого, мудрого и честного. Она умерла накануне войны ста семи лет от роду. Она открыла передо мной мир сказки, родного слова и человеческой красоты. Мне было шестнадцать лет, когда в тихий вечер ранней осени, сидя с ней под ветвистой яблоней и глядя на улетающих в теплые края журавлей, я спросил: “Бабуся, что такое любовь?”

Самое сложное она умела разъяснить сказкой. Её черные глаза стали задумчивыми и тревожными. Она взглянула на меня как-то по-особенному, не так, как раньше.

“Что такое любовь... Когда бог создал мир, он на учил все живые существа продолжать род свой — производить себе подобных. Поселил бог мужчину и женщину в поле, научил их строить шалаш, дал мужчине в руки лопату, а женщине — горсть зерна. Живите и продолжайте род свой, — сказал бог, — а я пойду по хозяйству. Приду через год, посмотрю, как тут у вас.

Приходит бог к человеку с архангелом Гавриилом ровно через год. Приходит рано утром, на восходе солнца. Видит, сидят мужчина и женщина у шалаша, перед ними созревает хлеб на ниве, рядом с ними — колыбель, а в колыбели ребенок спит. А мужчина и женщина смотрят то на алое небо, то в глаза друг другу. В те мгновения, когда глаза их встречались, бог видел в них какую-то неведомую силу, непостижимую для него красоту. Эта красота была прекраснее неба и солнца, земли и пшеничного поля — прекраснее всего, что слепил и смастерил бог, прекраснее самого бога. Эта красота до того потрясла, удивила, ошеломила бога, что его божья душа задрожала от страха и зависти: как же это так, я создал твердь земную, слепил из глины человека и вдохнул в него жизнь, но не мог создать этой красоты; откуда же она взялась и что она такое — эта красота?

— Это любовь, — сказал архангел Гавриил.

— Что это такое — любовь? — спросил бог.

Архангел пожал плечами.

Бог подошел к мужчине, прикоснулся к его плечу старческой рукой своей и стал просить: научи меня любить, Человек. Мужчина даже не заметил прикосновения божьей десницы. Ему показалось, что на плечо села муха. Он смотрел в глаза женщине.

Бог был немощным, но свирепым и мстительным старикашкой. Он ожесточился и закричал: — Ах так, значит, ты не хочешь научить меня любить, Человек? Будешь же ты помнить меня. С этого мгновения — старей. Каждый час жизни пусть уносит по крупинке твою молодость и силу. Превращайся в развалину. А я приду через пятьдесят лет и посмотрю, что останется в твоих глазах, Человек.

Пришел бог с архангелом Гавриилом через пятьдесят лет. Видит, вместо шалаша стоит изба рубленая, на пустыре сад вырос, на нивах хлеб созревает, сыновья поле пашут, дочери пшеницу жнут, а внуки на лугу играют. Перед избой сидят старик и старуха, смотрят то на алую утреннюю зарю, то друг другу в глаза. И увидел бог в глазах мужчины и женщины красоту ещё более могучую и вечную. Увидел не только Любовь, но и Верность. Рассвирепел бог, руки дрожат, изо рта капли слюны летят.

— Мало тебе старости, Человек? Так умирай же, умирай в муках и уходи в землю, превращайся в прах и тлен. А я приду и посмотрю, во что превратится твоя любовь.

Пришел бог с архангелом Гавриилом через три года. Видит, сидит мужчина над маленьким надгробным холмиком, глаза у него грустные, но в них — ещё более могучая, непостижимая и страшная богу человеческая красота. Уже не только Любовь, не только Верность, но и Память Сердца увидел бог. Задрожали у бога руки от страха и бессилия, подошел он к Человеку, упал перед ним на колени и стал умолять:

— Дай мне, Человек, эту красоту. Что хочешь проси в обмен на неё, но только дай мне её.

— Не могу, — ответил Человек. — Она достаётся слишком дорого. Ее цена — смерть, а ты, говорит, бессмертен.

— Получи бессмертие, получи молодость, но только отдай мне любовь, — возопил бог.

— Нет, не надо. Ни вечная молодость, ни бессмертие не могут сравниться с любовью, — ответил Человек.

Бог поднялся, зажал в кулачке свою бородку, отошёл от сидящего у маленького холмика старика, повернулся лицом к пшеничной ниве и алой утренней заре и увидел: у золотых колосьев стоят молодые мужчина и женщина и смотрят то на алое небо, то друг другу в глаза... Схватился бог руками за голову и ушел с Земли на небо. С той поры богом на Земле стал Человек.

Вот что такое любовь, мой внук. Любовь — она выше бога. Это вечная красота и бессмертие человеческое. Мы превращаемся в горсть праха, а любовь остается”.

Вот что такое любовь, доченька. Живут, размножаются, продолжают свой род тысячи живых существ, но любит только Человек. И только тогда, когда он умеет любить по-человечески — лишь тогда он и Человек. Не умеет любить, не смог возвыситься до этой вершины человеческой красоты — значит, он лишь существо, рождённое человеком, но не ставшее Человеком.

Милая моя доченька, как хорошо, что мы теперь будем говорить с тобой как взрослый человек со взрослым человеком. Как хорошо, что ты задумалась над этой первой и труднейшей страницей человеческой мудрости — что такое любовь. Если бы все без исключения молодые люди — и женщины, и мужчины — постигли эту мудрость до конца, у нас было бы гармоничное общество, счастье было бы уделом и богатством всех. От того, как будут овладевать молодые поколения этой великой мудростью, доченька, зависит не только личное счастье. От этого зависит красота, нравственная чистота и счастье всего нашего общества. Человек может научиться возводить величественные сооружения — гидростанции и дворцы, космические корабли и атомные подводные лодки, но если он не научился по-настоящему любить, он останется дикарём. Образованный же дикарь во сто крат опаснее дикаря необразованного.

Есть в нашей жизни две стороны: одна — это труд человека на производстве, его общественное лицо и гражданское творчество, его долг перед народом и обществом; вторая — это сфера духовно-психологических и морально-этических отношений: семья, дети, долг и обязанность родителей перед детьми, детей перед родителями. Это сфера, в которой, к сожалению, человек: нередко ещё остается невеждой, рабом или подлецом, каждая из этих бед — да, это страшные беды — является социальным злом. Невежда, раб или подлец в сфере духовно-психологических и морально-этических отношений не может быть настоящим гражданином, настоящим творцом, настоящим патриотом. Человек насколько многогранен, бесконечен в своих богатствах и проявлениях, настолько же и един: одна беда тянет за собой и другую беду.

Дорогая доченька, я получаю множество писем и от твоих ровесниц, и девушек постарше. Приедешь домой, почитаешь, их уже несколько тысяч. Это вопли человеческие, но вместе с тем это тревожное напоминание о том, что любовь человеческую надо творить, воспитывать, она не передаётся по наследству, как передаётся по наследству инстинкт продолжения рода.

Вот один из этих воплей. Пишет семнадцатилетняя девушка, студентка техникума. Познакомилась она с парнем. Дружили. Парень любил выпить, грубил. Говорил девушке: “Не строй из себя недотрогу...” Девушка плакала, страдала, но прощала парню все его грубости и, по существу, подлость прощала: “Ведь я его любила”. Случилось то, что не должно было случиться: девушка забеременела. Она отдалась ему не столько из любви, сколько из-за страха: боялась, что если она отвергнет его требования (страшно говорить об этих вещах — требования, но именно так было в этом случае и часто бывает во многих других случаях), то он уйдёт, найдёт более податливых и сговорчивых девушек... Когда девушка сказала парню: “У нас будет ребёнок”, — он удивился: “Как это у нас? У тебя, а не у нас”. И ушёл... Девушка оставила техникум, уехала в другой город. Жизнь ее была искалечена. Через некоторое время она узнала, что отца её ребёнка исключили из техникума...

Горячими, огненными листами металла кажутся мне письма, в которых звучит отчаяние и смятение: он меня любит, но не уважает... Что сделать, чтобы он не только любил, но и уважал?

Как видишь, доченька, не напрасно я вспомнил мудрую бабушкину сказку, не напрасно завёл разговор о том, что такое любовь. Я хочу предостеречь тебя от ошибок, которые допускают многие девушки, и за эти ошибки им приходится очень дорого расплачиваться. Счастьем, радостью, здоровьем, а иногда и жизнью. Любовь человеческая должна быть не только красивой, преданной, верной, но и мудрой и осмотрительной, зоркой и разборчивой. И лишь тогда, когда она будет мудрой и осмотрительной, она может быть красивой и счастливой, помни это, доченька. Помни, что в жизни есть не только красота и благородство. Есть, к сожалению, и зло, коварство, подлость. У тебя должно быть не только открытое, доброе сердце. Оно должно быть строгим, решительным и требовательным.

Откуда идет эта рабская философия, бессловесная бабья покорность: “Он меня бьёт, а я его люблю”. Страшно, больно и обидно за человека, когда встречаешься с такой философией в жизни. Однажды мать первоклассницы рассказала мне — под большим секретом — о том, что муж, подозревая её в супружеской неверности, избивает, а если и не избивает, то издевается другими способами, унижает. И обо всём этом женщина говорила даже с чувством удовлетворения: “Если бы не любил, не бил бы... Значит, дорога я ему...” Когда я сказал молодой матери, что об этом надо кричать, это страшное зло надо ненавидеть, она, испугавшись, как бы я не разгласил её тайны, торопливо рассталась со мной, заявив на прощание: “Ничего этого я вам не говорила, так и знайте...” Сколько приходится мне носить в душе чужих тайн — зла, горя, страдания, обид, о которых молодые женщины даже боятся сказать вслух, а если и говорят, то с оглядкой и шепотом... Откуда же всё это берется?

А. Бебель писал: “Женщина сделалась рабой раньше, чем появился раб”. И по-видимому, последним пристанищем духовного рабства в мире человеческом будет сердце женщины. Бойся этого, как огня, доченька, — бойся стать образованной, интеллектуально богатой рабыней.

Я не преувеличиваю нисколько, утверждая, что в сфере духовно-психологических и нравственно-этических отношений человек порой ещё остается невеждой, рабом или подлецом. В духовном рабстве сливаются и невежество и подлость. Откуда это взялось: “он любит, но не уважает...”, “как сделать, чтобы он не только любил, но и уважал?”? Как будто бы эти две вещи существуют отдельно: вот это — любовь, а это уважение; сегодня он любит, но не уважает, завтра — уважает, но не любит...

Есть у М. Ю. Лермонтова прекрасные слова: “Я любил всеми силами своей души”. Чтобы по-настоящему любить, надо иметь могучую духовную силу. И миссия школы, семьи, миссия старших поколений заключается в том, чтобы вдохнуть в человека эту мудрую силу. Всё школьное воспитание — это по существу воспитание любви и непримиримости, любви и человеческой гордости, любви и ненависти: любви к Отечеству и родному народу, ненависти к его врагам, любви к матери и отцу, любви к человеку, с которым ты станешь единым существом, сольёшь с ним свои взгляды и убеждения, духовные порывы и стремления.

Когда в присутствии юноши или даже при мысли о нём у тебя учащённо забьётся сердце, когда тебе захочется, чтобы юноша смотрел на тебя с изумлением и восхищением, считая тебя единственной в мире, это значит в тебе пробудилась женщина, пробудилась Мать — творец новой жизни. С этого мгновения началась для тебя новая жизнь, дорогая доченька. Помни, что с этого мгновения ты отвечаешь уже не только за себя, но и за то будущее человеческое существо, которое живёт в твоей плоти, которое ты носишь с собой в душе.

Пробуждение матери — это извечное половое стремление, желание соединиться с существом противоположного пола для творения новой жизни, для продолжения рода человеческого. Это непреодолимая инстинктивная сила, влекущая юношу к девушке, а девушку к юноше, но это ещё не человеческая любовь. Представь себе кусок благородного камня — мрамора. Мастер-скульптор может изваять из этого куска прекрасное творение рук своих — каменный цветок, розу, не уступающую по красоте живому, благоухающему цветку с капелькой росы и отблеском утренней зари. Мастер-скульптор видит цветок в бесформенном, красивом, но мертвом камне. Он начинает ваять, он трудится в поте лица, и вот из глубин мертвой материи выступают очертания живой красоты — красоты рукотворной, красоты, созданной человеком. Это красота — из мрамора, но мрамор остаётся мертвым куском камня до тех пор, пока к нему не прикоснулись одухотворенные руки, одухотворенные внутренней красотой человеческой, его талантом. Вот эти одухотворённые руки и есть человеческая любовь. Надо быть большим мастером, чтобы добыть ее из глубин дикого камня, чтобы стать достойным высокой человеческой любви — чувства, возвышающего, облагораживающего. Человек, не постигший этого великого труда — труда любви, кажется мне первобытным существом, одетым в звериную шкуру, которое притащило в свою пещеру кусок мрамора и любуется им, не подозревая, что в таинственных глубинах этого куска скрыта дивная красота.

Беда как раз в том и заключается, что многие молодые люди не идут дальше этого первобытного, убогого труда: отковырял кусок мрамора и любуется им. Почувствовал половое влечение и уже стремится удовлетворить его, считая, что это и есть любовь. Если нет ничего, кроме полового влечения, то в супружеской жизни будет только умение рожать детей, — для этого же большой мудрости не надо, наседка тоже выводит цыплят, этому научила ее природа... Но дети — не цыплята, и если они рождаются существом, мудрость которого не простирается дальше мудрости наседки, то они несчастны.

Помни, дорогая дочурка, что ты человек. А человек отличается от животного тем, что он поднимает голову и смотрит на звезды. Человек отличается от прекрасной лани — ведь она тоже прекрасна, так же? — тем, что им движет не только стремление соединиться с подобным себе для продолжения рода человеческого, но и глубоко человеческое стремление смотреть в глаза себе подобного — это стремление возвысило человека над миром всего живого.

Отрочество и ранняя юность — это заря человеческой жизни; на заре человек должен творить духовные силы для мудрой и мужественной человеческой любви. Да, задумайся над этим, доченька, творить свои собственные силы, силы своей души для любви, которую надо пронести через всю жизнь, сберечь, сохранить её до гроба, сделать единой и неделимой, избежать ошибок и разочарований. Я называю любовь мудрой и мужественной — только такой должна быть подлинная человеческая любовь. Но если вы безвольно плывёте по волне, несущейся неизвестно куда, если в вашем чувстве нет человеческой мудрости и человеческого мужества — никакого счастья не будет, наоборот, вас может постигнуть большое несчастье. Если половое влечение сливается с бездумностью, с жаждой мимолетной утехи, мимолетного наслаждения — это значит, что ты, милая доченька, подвергаешься страшной опасности: цветок, который с первого взгляда кажется прекрасным, очаровательным, в самом деле таит в себе смертельный яд. Половое влечение, не одухотворённое и не облагороженное мудростью и мужеством, — это большое зло, которое подстерегает тебя в жизни, — не будем бояться этих слов и скажем их прямо. Зло это усугубляется тем, что юноша, требующий от девушки пойти навстречу его желаниям, как будто бы и не намерен творить зла. Он как будто бы и в самом деле любит девушку. Но беда в том, что он духовно, морально не созрел для любви. Он по своему физическому развитию может стать отцом, а по нравственному развитию он дитя. Но это дитя не безобидное, оно страшное. Страшное как раз тем, что, будучи дитем, око может стать отцом.

Корни этой беды уходят в невоспитанность чувств, в эмоциональное невежество, а от невежества до подлости в сфере человеческой любви нет и одного шага. Доченька, вдумайся в мой совет: невежествен не только юноша, стремящийся удовлетворить свое половое влечение и не готовый духовно к тому, чтобы стать настоящим мужчиной. Невежественна и девушка, безвольно плывущая на волне “безотчетного” чувства и оправдывающая своё невежество тысячу раз известным “и сама не знаю, почему, но люблю — и всё тут”. Если своим невежеством юноша причиняет зло другим, причиняет зло обществу, если он ещё очень далек от сознания того, что его невежество причиняет зло и ему самому, то ваше невежество, девушки, причиняет зло вам самим. Вам никак нельзя быть невежественными. Сама природа повелевает вам быть мудрыми и мужественными, осмотрительными и осторожными, требовательными и рассудительными. Будьте настоящими женщинами с того мгновения, как природа пробудила в вас женщину. Я бы посоветовал девушкам: будьте разборчивыми и переборчивыми — не бойтесь этого, если только ваша разборчивость сочетается с женской мудростью и мужественностью, если только она не выливается в легкомыслие. В сфере духовно-психологических и морально-этических отношений наступит всеобщая гармония, если властелином и повелителем в любви станет женщина, мудро и мужественно живущая в душе девушки.

Женщина — властелин и повелитель в любви — это могучая сила, воспитывающая настоящего мужчину. Я тысячу раз убеждён, что мужество и мужественность женщины творят духовное благородство, красоту, преданность, верность мужчины. Ты спросишь: а как же стать женщине властелином и повелителем в любви, как постигнуть мудрость и мужественность любви? В чем корни этой могучей силы?

Девочка, девушка, женщина с молоком матери должна впитывать в себя ту истину, что любовь — это ответственность. В первую очередь ответственность, а потом уже наслаждение, радости. И счастье любви — в огромной ответственности за человека. Я считаю важнейшим законом воспитания то, чтобы в школе и в семье царил дух ответственности человека за благо, счастье, радости, судьбу и жизнь другого человека. Чтобы уже маленький ребенок понимал и сердцем чувствовал: каждый его шаг, каждый поступок отражается, отзывается в духовной жизни того, кто рядом с ним: товарища, отца, матери, учителя, совершенно незнакомого, “чужого” человека. Чтобы спокойным и счастливым человек чувствовал себя лишь тогда, когда он не причинил зла, обиды, беспокойства другому человеку. Чтобы и маленький ребенок, только что переступивший школьный порог, и подросток, и юноша не мог спать спокойно, зная, что он своим неосторожным прикосновением принёс боль чьему-то сердцу. Это и есть, дорогая доченька, то, что я называю творением духовных сил для любви. Творить эти силы в человеке должен другой человек — более сильный и богатый духовно, более сердечно щедрый. Но каждый должен быть также воспитателем самого себя. Мудро и мужественно умеет любить лишь тот, кто умеет заставить себя чувствовать рядом с собой человека, откликаться на тончайшее движение его души. Только эмоционально тонкий, чуткий, сердечный, добрый человек может быть по-настоящему требовательным и непримиримым, нетерпимым к злу, беспощадным к легкомыслию, духовно-психологическому рабству и подлости. Дух ответственности человека за человека — это целая сфера школьной жизни, об этом я когда-нибудь напишу тебе...

Моё сердце разрывается от боли, когда я вижу, как безответственность в маленьком порождает безответственность в большом. Помни, дорогая доченька, что любовь — это дети. Робкий влюблённый взгляд, объятия, поцелуи — это первый шаг к творению новой жизни. От того, как ты представляешь себе счастье своей любви, что ты в нем ищешь и что находишь, зависит счастье ребенка, зависит судьба твоя и твоих близких. Я знаю детей, которых можно назвать детьми легкомыслия. Именно так; никакой любви не было, никаких мыслей о рождении новой жизни не было, они появились как бы нечаянно. Дети легкомыслия — несчастные дети.

...Пасмурный осенний день, накрапывает дождик. У ворот автобазы стоит семилетний Коля. Почему он сюда пришёл? У него одна мама. От мамы и от людей он узнал, что его отец работает здесь, на автобазе, шофером. Добрые люди однажды показали: вон тот мужчина — твой отец. Мальчик запомнил черты отцовского лица, и теперь ему хочется просто взглянуть ещё раз на него. Где-то в глубине души у Коли теплится надежда: может быть, отец остановит машину, подойдёт к нему, спросит: “Ну, как дела, сын?” А может, и в кабину посадит — детское сердце замирает при мысли об этом... Но отец проезжает мимо. Коля заметил, что он узнал его, но даже виду не подал.

Боль и гнев, негодование и озлобление несёт в сердце ребёнок, уходя домой. Он, маленький ребенок, не верит ни во что. Для него нет в мире ничего святого. А ты знаешь, доченька, какая это большая беда для общества — зло, озлобление в сердце ребёнка? Как мучительно трудно воспитывать маленького человека, который осознавая себя, пережил горькую мысль: я никому не нужен, я появился в мире случайно, я горе и наказание для матери... Общество наше не может быть счастливым, если у него будут такие несчастные сыновья и дочери. Есть вещи, которые ничем не заменяются и ничем не возмещаются.

Любовь человеческая — это высокая человеческая культура. По тому, как человек любит, можно сделать безошибочный вывод о том, какой это человек. Потому что в любви наиболее ярко проявляется ответственность за будущее нашего общества, за его нравственные устои.